Проснуться кое-как утром в ненавистной зимней мгле. Поднять свинцовые веки, оторвать себя от постели. Ненавидеть себя и будильник, материться мысленно на окружающих. Просить у вселенной ещё пять минут, чтобы забыться в сне, который спасает от чертовой реальности. А потом все равно просыпаться, ощущать, как реальность сковывает плечи.
Безвкусный дешёвый чай не помогает взбодриться и просто не помогает. Подавить в себе желание выблевать завтрак, внутренности и ядовитую боль внутри. Твердить "вдох-выдох, вдох-выдох". Сил быть сильней и просто быть не осталось, но продолжаешь чисто по инерции.
Надеть что-то приличное из одежды и личностей, чтобы людям каким-то комфортно было. Хотя на деле с себя даже кожу хочется снять, чтобы облегчить.
Холод подбирается на остановке, обнимает за плечи, бесстыдно лезет под одежду. До солнца ещё далеко. Люди похожи на птиц. И как бы близко они к тебе не подходили, все равно остаешься один.
А зимняя темнота не только снаружи, но и у тебя внутри. Неотъемлемая такая часть, жгучая. И ты ничего не можешь с ней сделать. Никакие костры не спасут. Зимой их просто-напросто не жгут даже ради таких уставших путников, как ты.
Провести день, как в стихах у Полозковой: "только мне трудно передвигаться и разговаривать, // и кивать своим, // и держать лицо, // но иначе и жить, наверное, было б незачем". Тщательно следить, чтобы улыбка в оскал не превращалась. Желание заорать и разрыдаться заменять сарказмом и сдержанным молчанием.
Музыкой глушить внутреннюю пустоту. Писать письмо никому и в никогда. Дремать в автобусах, прислонившись щекой с холодному и запотевшему стеклу. Искать в себе смысл и не находить. Никогда, чёрт возьми, не находить.
Память аккуратно стирать ластиком. Ампутировать чувства. Беречь слова. Прятать усталый взгляд.
Все у всех будет хорошо.
Только не трогай меня, не трогай.
В голове мешанина чужих стиховчувствправдмыслейличностейсмертей.
И продолжаешь улыбаться так надломанно и осколочно, что порезаться, кажется, можно.
Дома сончайкот. Нелепые попытки убежать от реальности и себя. Нелепые попытки подогнать себя под эту реальность.
Винишь во всем кого угодно, лишь бы не себя: зиму, сессию, глупых людей, неудачное стечение обстоятельств. А сам глушишь/душишь в себе больотчаяниезлость. И ждешь упрямо чего-то в этой темноте. Может быть весны. А может того, кто зажжет для тебя костры.
Безвкусный дешёвый чай не помогает взбодриться и просто не помогает. Подавить в себе желание выблевать завтрак, внутренности и ядовитую боль внутри. Твердить "вдох-выдох, вдох-выдох". Сил быть сильней и просто быть не осталось, но продолжаешь чисто по инерции.
Надеть что-то приличное из одежды и личностей, чтобы людям каким-то комфортно было. Хотя на деле с себя даже кожу хочется снять, чтобы облегчить.
Холод подбирается на остановке, обнимает за плечи, бесстыдно лезет под одежду. До солнца ещё далеко. Люди похожи на птиц. И как бы близко они к тебе не подходили, все равно остаешься один.
А зимняя темнота не только снаружи, но и у тебя внутри. Неотъемлемая такая часть, жгучая. И ты ничего не можешь с ней сделать. Никакие костры не спасут. Зимой их просто-напросто не жгут даже ради таких уставших путников, как ты.
Провести день, как в стихах у Полозковой: "только мне трудно передвигаться и разговаривать, // и кивать своим, // и держать лицо, // но иначе и жить, наверное, было б незачем". Тщательно следить, чтобы улыбка в оскал не превращалась. Желание заорать и разрыдаться заменять сарказмом и сдержанным молчанием.
Музыкой глушить внутреннюю пустоту. Писать письмо никому и в никогда. Дремать в автобусах, прислонившись щекой с холодному и запотевшему стеклу. Искать в себе смысл и не находить. Никогда, чёрт возьми, не находить.
Память аккуратно стирать ластиком. Ампутировать чувства. Беречь слова. Прятать усталый взгляд.
Все у всех будет хорошо.
Только не трогай меня, не трогай.
В голове мешанина чужих стиховчувствправдмыслейличностейсмертей.
И продолжаешь улыбаться так надломанно и осколочно, что порезаться, кажется, можно.
Дома сончайкот. Нелепые попытки убежать от реальности и себя. Нелепые попытки подогнать себя под эту реальность.
Винишь во всем кого угодно, лишь бы не себя: зиму, сессию, глупых людей, неудачное стечение обстоятельств. А сам глушишь/душишь в себе больотчаяниезлость. И ждешь упрямо чего-то в этой темноте. Может быть весны. А может того, кто зажжет для тебя костры.